ДЕТИ НЕКРЕЩЁННОЙ СТОРОНЫ

Нас учили в школе атеизму,
Как должны мы партию любить,
Отдавать все силы коммунизму,
За него и головы сложить.

Родина Советов — всюду звёзды,
Серп и молот — символы страны,
А в степном Крыму простой церквушки
Православной было не найти.

От рожденья Божией купели
Мы не знали — так себе росли,
И Небесной пищи не вкушали,
Дети некрещённой стороны…

Символ воскресения, распятье,
Запрещалось школьникам носить,
И счастливым называли детство,
Где нельзя о Боге говорить.

В доме нашем, в комнате отдельной,
Старенькая женщина жила,
Ездила она на богомолья,
Крест нательный свято берегла.

Не боялась никаких запретов,
О Христе нам истину несла,
Бабушка моя Елизавета,
Каждый день молилась ты одна…

Было так: я умирала в детстве
И в жару металась день и ночь,
Странное, абсурдное виденье
Мучило, не уходило прочь.

С той поры уже прошло полвека,
Но сознанье всё ещё хранит
Ощущенье быстрого паденья
В мрак, который сердце холодит…

Луч упорно тьму отодвигает,
Скрипка соло бережно ведёт,
Кисеёй ажурной покрывает
Кто-то стол на дюжину персон.

И цветут фруктовые деревья,
Люди удивительно добры,
Мягкий свет их лица излучают,
Речи тихи, кротки и мудры.

Стол изыскан, и фарфор сияет,
А кувшины тонки и хрупки…
Вдруг пространство громом сотрясает,
Лица стали мерзки и страшны.

Звон осколков и метель из пепла,
Скатерть вся изорвана, в грязи,
И вокруг меня — одно уродство…
Круг замкнулся: музыка вдали.

Повторенье бреда изнуряет,
Носит на руках отец всю ночь,
А под утро свою тёщу просит:
«Помолитесь, чтоб уснула дочь».

Папа дремлет, мать к нему прильнула,
День рабочий ждёт их впереди.
Бабушка меня к себе забрала,
Просит Бога внученьку спасти.

«Отче наш» — и слёзная молитва:
«Господи, убереги дитя…»
Пред иконой на колени стала
И просила милости она.

А потом Новый Завет открыла —
Зазвучали дивные слова,
Как Христос по просьбе Иаира
Воскресил умершее дитя.

Сон приходит как-то незаметно,
Капли пота катятся со лба…
Для родных казалось странным это,
Но болезнь оставила меня.

Освещает свет лампады лики,
Матерь Божья смотрит на меня,
Бабушка моей ручонкой детской,
Крестное знаме́нье нанесла.

Жарким летом в день Петра и Павла
В церковь не уехала она:
Прилегла и мирно задремала —
Оказалось, к Богу отошла…

Жаль, что мы старушке не внимали,
Четверо некре́щенных детей,
И постов тогда не соблюдали,
Но в ограде Церкви все теперь.

3 сентября 2013 г., Ходаковская В. В.

Дорогая Людмила Александровна! С радостью поздравляю Вас с днём Вашей небесной Покровительницы -  святой мученицы Людмилы.Желаю здоровья телесного и крепости духовной!И пусть Вам Бог дарует вдохновение - умелых Ваших рук цветочные творения, любви бескрайней , радости и умиления! Низкий Вам поклон! Многая лета!

Храм Андрея Первозванного в г. Керчи. Праздник Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня. Цветочное убранство.

21 сентября 2013года. Храм Андрея Перозванного г. Керчи.
 Праздник Рождества Пресвятой Богородицы
 Цветочное убранство у иконы Рождества Пресвятой Богородицы.

О цветочном убранстве к празднику иконы Рождества Пресвятой Богородицы, в храме Андрея Первозванного, г. Керчи. 

  Первоначально, у меня была такая задумка для цветочного убранства этой иконы: приобрести кустовую розу спрей, розового и белого цветов, голубую гортензию и гипсофилу. В акценте, т.е. в верхней, центральной части убранства, предполагала поставить раскрытую, белую розу, дать еще цветы от белого гладиолуса и между ними, по центру, еще и бутон лилии.

 Но с поставкой цветов получилось так, что ни мелкой розы, ни гортензии не было в Керчи и в Симферополе. Вот и получилось выбирать из того, что было. Было очень трудно и боязно даже и  к работе приступать с такими вот купленными цветами! Поэтому, в верхней центральной части композиции, между крупной розой и гладиолусом, вместо одного бутона лилии, решила поставить целую, но всю в бутонах  ветку нежно-розовой лилии и к моей радости, один же на ней бутон, который приходился по центру, к утренней службе стал раскрываться!